14:01 |
| Куда только ни заносила судьба меня, простого израильского инженера! На сей раз она меня занесла в Туркменистан, где наша фирма спроектировала завод, и я там осуществляю авторский надзор за строительством. На туркменских дорогах кое-где установлены контрольные пункты. Выглядит это так: дорога перегорожена шлагбаумом, возле шоссе стоит будка, а в ней сидит пограничник. Каждый иностранный гражданин, проезжающий мимо такого пункта, должен остановиться и сдать пограничнику свои документы. Он записывает данные в специальный журнал, открывает шлагбаум - и езжай себе дальше. И вот однажды проезжаю я мимо такой вот будки. Со мной в машине трое моих коллег-израильтян. Все трое - средних лет мужики с ничем не примечательной среднеевропейской внешностью. Я, как единственный русскоговорящий в этой компании, беру четыре паспорта и иду к будке. В будке сидит молодой туркмен. Берет он у меня паспорта и открывает первый из них. Первым оказался мой паспорт. Он записывает мою фамилию, имя, гражданство, доходит до графы "национальность” (на хрена она им, спрашивается?) и говорит: - Насыаналнаст хто? Я пожал плечами. - Еврей, - говорю. Он это записал и открыл второй паспорт. Дойдя до национальности, он опять задал тот же вопрос: - Насыаналнаст хто? Вот, думаю, деревянный! Ну кем по национальности может быть гражданин Израиля? И, даже не пытаясь подавить в себе нарастающее раздражение, заявляю: - Негр, мля! И тут же мои глаза самым натуральным образом лезут на лоб. Потому как я вижу, что это чудо природы ничтоже сумняшеся записывает в журнал: "негр”. И открывает третий паспорт. Ну, думаю, если он и сейчас спросит "Насыаналнаст хто?”, отвечу ему что-нибудь типа "Конь в пальто!” Посмотрим, что он тогда запишет… Он сидит и пишет, а я с нетерпением жду вопроса. И он-таки задал вопрос. Но какой! Как говорит Задорнов, сделайте глубокий вдох, сейчас начнется. Дойдя до графы "национальность”, он посмотрел на меня и вопросил: - ЕВРЕЙ ИЛИ НЕГР? Все. Полный урюк. Кони в бубликах. Мое раздражение мгновенно прошло и сменилось острым желанием порезвиться. - Ни то, ни другое, - говорю. - Он по национальности дрыл. На лице у погранца отразилось некоторое подобие работы мысли. Нет, он не понял, что его разыгрывают. Он просто решил расширить свой кругозор. - Дрыл? - спросил он. - А что это, а? - Это, - говорю, - у нас в Израиле такое национальное меньшинство есть. Дрылы. Они все шибко умные, в основном начальниками работают. У нас в какую фирму ни зайдешь, начальники - одни дрылы! Мафия, понимаешь! - Э-э, мафия. Понимаю, - заявил погранец и открыл четвертый паспорт. Тут я уже не стал ждать никаких вопросов. Я взял инициативу в свои руки. - А этот, - говорю, - по национальности гнява. Это тоже нацменьшинство. Их во всем мире не больше тысячи осталось. Вымирающая нация. Охраняются государством. - Э-э-э, слушай, а посмотреть на него можно, а? - попросил погранец. - Смотри, - милостиво согласился я. - Вот он, на переднем сиденье сидит! Солдатик вышел из будки и подошел к машине. Посмотрел, понимающе поцокал языком и сочувственно покачал головой. Ну еще бы! Не каждому в жизни выпадает такое счастье - своими глазами лицезреть настоящего, живого гняву! Их, гняв бедных, так мало осталось… А теперь вообразите себе, что в результате всего этого безобразия в совершенно официальном документе под названием "Книга регистрации иностранных граждан” появилась следующая, поистине хватающая за душу, запись: Алекс Бродский. Гражданство - Израиль, национальность - еврей. И под этой безумной бредятиной красуется подпись: Начальник смены старший сержант Дурдыев. Так и хочется приписать: национальность - пограничник. |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |
