Юмористический рассказ:
"Пункт, который...”

Владимир Печенкин

Перед началом смены у шахтеров было профсоюзное собрание. Профорг участка, размахивая руками и ругаясь, отобрал у игроков домино и призвал всех к порядочку. Потом постучал авторучкой по каске впереди сидящего паренька и объявил повестку: принятие обязательств к юбилею шахты. Все закурили и стали слушать.

Пункты обязательств были все нормальные, обыкновенные: выдать сверх плана столько-то, кое-что внедрить, кое-что изжить. И, конечно, повысить культуру.

— Есть дополнения? Возражения? — привычной скороговоркой бормотнул профорг. Передохнул секунду и уж открыл рот, чтобы закруглиться — кто за? кто против? воздержался? принято единогласно. И вдруг заметил из-за касок неуверенно поднявшуюся руку.

— Это кто там? Ты, Семенов? — удивился профорг. — У тебя что, возражения?

— Не.

— Так какого же ты...

— Дополнение у меня.

— Хм!

Все оглянулись. Поднялся молодой плечистый парень. Снял каску, повертел и опять надел.

— Я дополнение хочу... Как комсорг участка предлагаю пункт.

— Какой, к дьяволу, пункт? Не тяни, на смену пора. Семенов кашлянул в кулак, вздохнул. И объявил:

— Предлагаю изжить на участке матерщину. Извиняюсь, конечно, за выражение.

Наступила тишина. Народ безмолвствовал.

— Как...как ты сказал? — переспросил профорг.

— Да вот ругаемся мы нецензурными выражениями. Так изжить бы это как-нибудь. А то вон уборщица тетка Фиса в противошумовых наушниках на работе ходит. А что, неправда?

— М-м... — глубокомысленно сказал профорг и постучал опять авторучкой о каску впереди сидящего, хотя тишина стояла идеальная. Кто-то спросил шепотом:

— Как, совсем изжить?

— Ну да.

Теперь все повернулись к профоргу. Он сказал:

— М-м... Это очень хороший пункт. Поскольку мы должны повышать культурный уровень... Но примет ли коллектив такое?..

Вскочил усатый здоровяк и крикнул:

— Да вы что, мужики! Как же тогда работать? Как мы будем давать сверх плана? — В волнении он сунул сигарету в рот горячим концом, обжегся, плюнул, ругнулся... зажал себе рот ладошкой.

— Во-во, сядь и закрой свой курятник, растак тебя... — профорг спохватился и опасливо посмотрел на Семенова.

Тут все завозились, зачесались, заговорили.

— Нельзя же вот так сразу...

— Вот не было печали!

— Работа ж не заладится.

— Ты что же это, Семенов, а?

— Ты, Семенов, неправильной дорогой идешь.

— Традиции, понимаешь, они...

— Без этого самого как без курева. Вспотевший Семенов обмахивался каской, как веером:

— Да вы чего на меня все наперли, черт вашей матери! Я ж только предложил, что, мол, хорошо бы.

— Без тебя знаем, что хорошо бы. Но неприемлемо никак.

— Лучше пускай мы еще руды дадим сверх плану, чем так-то...

— Лучше мы как-нибудь иначе повысим культуру, туды ее...

Профорг колотил ручкой сразу по двум каскам, словно барабанщик в рок-ансамбле.

— К порядочку, к порядочку, материны дети!

Его послушались, вопросительно затихли. Почесав авторучкой за ухом, он сказал:

— В самом деле, Семенов, этот пункт как будто не того... Нет, в принципе он правильный, но... Понимаешь, как-то неприлично его вписывать. Обязательства пойдут в шахтком, в партком, там их будут читать женщины, и вдруг такое понаписано! Некультурно получается. Передовой участок, и такие странные пункты, которых никогда нигде и не бывает. Ты, Семенов, возьми свой пункт назад, пожалуйста.

Публика с надеждой обернулась к Семенову.

— Ну? Берешь, что ли, обратно?

— Ага, — вздохнул Семенов.

— Ну и молодец, ну и порядочек! — возрадовался профорг. — Так кто за принятые обязательства...без дополнения? Так. Кто против? Воздержался? Принято единогласно.

И шахтеры, ласково поругивая образумившегося Семенова, отправились на смену.